Джон Уильям Уотерхауз. Улисс и сирены. 1901. Мельбурн, Национальная галерея Виктории
"Идея сотворения мира - ведущая в ритуальной культуре, и оба великих греческих эпоса, "Илиада" и "Одиссея", пронизаны ею. Они выросли из совокупности древних ритуалов и мифов, связанных с возрождением бога-солнца в первичных водах. Бог умирал на закате, уходя в подземный Океан. Там он соединялся со своей супругой-праматерью, и этот брак приводил к новой жизни, которая представлялась всегда по-разному, но всегда разделением двух существ: то как извержение из утробы сына проглоченного матерью-чудовищем, то в виде кастрации бога-отца, как в мифах об Уране и Гее, то в виде рассечения исходного тела первомира-Хаоса на две части - мужскую и женскую, подводную (земную) и небесную, лунную, солнечную. Утром отделённый от матери солнечный бог покидал водный мир и восходил на небеса.
В чистом, почти незамутнёном виде эта космогоническая мысль представлена в "Одиссее", которая считается боле поздней, чем "Илиада". Бог-солнце Одиссей терпит великие страдания якобы по воле владыки моря Посейдона, а на деле - из-за супруги-матери. Она выступает в поэме под разными именами: это и "реальная" супруга Одиссея Пенелопа (её имя значит "утка-нырок"), и её олимпийская ипостась Афина (тоже имевшая способность превращаться в утку-нырка), и собственно морские богини, которые губят-спасают Одиссея: Кирка, Калипсо, "феакийская невеста" Навсикая, Белая богиня - Левкотея (тоже утка-нырок). Из них наиболее замечательна Кирка, владычица солнечного острова Ээи: она обладает магической способностью превращать живых в мёртвых, а мёртвых в живых. В эпосе она ударом волшебной палочки превращает попавших на её остров мужчин в животных - волков, львов, свиней (все они зооморфные ипостаси солнца), но она же возвращает им человеческий облик. Происходит это важдейшее действо на пиру, который в представлениях древних аналогичен браку. В эпоху земледелия подводный мир как место смерти-возрождения стал дублироваться подземным, и соответственно, морская богиня Кирка получила право отправлять мужчин-богов уже не в подводное царство, а в подземный Аид. Так, Одиссей по её указке попадает в царство мёртвых (метафорически умирает) и возвращается оттуда живым. Но всё равно эпос заканчивается только его "истинным", водным возрождением: когда он прибывает к берегу родной Итаки, видит Пенелопу и своё брачное ложе и открывает домашним - сыну, отцу, няне Евриклее и жене - своё имя.
В любом эпосе чрезвычайно важен вещный мир, он имеет равные права с человеческим. Вернее, и люди, и вещи в нём имеют один и тот же героический статус. Это касается всех абсолютно вещей - живых и неживых, от свиней Кирки до рубища Одиссея. Но в поэме есть одна особая вещь, на которой основан сюжет. Это покров, который ткёт Пенелопа, пока её пропавший без вести муж терпит водные страсти. Её окружают женихи - тот же супруг-Одиссей, представленный в "коллективном образе" и в негативном, смертном аспекте. По возрасту они юные (Пенелопа постоянно обращается к ним: "Юноши, ныне мои женихи ..."), по смыслу - отжившие. И напротив, Одиссей, которому эти царские дети годятся в сыновья, - по сути, рождаемый: происходит взаимообмен образами. Осаждаемая женихами Пенелопа ставит условием выхода замуж готовность своей ткани. Пока она ткёт - замуж выйти не может. Чтобы выиграть время, "хитроумная" Пенелопа днём ткёт, а ночью распускает ткань, так что её работа превращается в бесконечное действо. Когда женихи догадываются о её хитрости и вынуждают завершить покров - Одиссей возвращается, истребляет их (старая форма его самого теперь отмирает) и восстанавливает свой царский статус. Пенелопа ткёт "ковёр", как мифическая Мойра прядёт нить судьбы, и характерно, что в мифах греков прядут и ткут морские, водные богини - царицы мира, в котором зарождается жизнь. В "Одиссее" прядёт и ткёт не только Пенелопа, но и богини моря Кирка и Калипсо, да, вероятно, и Левкотея (иначе кто ей дал ту чудодейственную накидку, благодаря которой спасся Одиссей?); олимпийская покровительница Одиссея Афина - тоже учредительница прядения и ткачества. Прядение нити и ткание в эпосе - метафора зарождения жизни.
Для чего предназначена эта ткань? По словам Пенелопы, она - "старцу Лаэрту покров гробовой", ибо не принято было, чтобы столь доблестный муж был "погребён без покрова". Значит, с изготовлением покрова Лаэрт символически умирает, а Одиссей символически рождается. "Покров гробовой" превращается в облачение для новорожденного. А "хождение" туда-сюда ткацкого челнока, которым работала Пенелопа, уподобляется "лабиринтному" путешествию по морю "в челне" её спасаемого супруга."
Источник: Акимова Л.И. Искусство Древней Греции: Геометрика и архаика. - СПб.: Азбука-классика, 2007. Стр. 25-27
