Варварская энциклопедия: Новгородская область

А, Б, В, Г, Д, Е, Ё, Ж, З, И, Й, К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т, У, Ф, Х, Ц, Ч, Ш, Щ, Ы, Э, Ю, Я.

"В сельских местностях Новгородской области, по данным Н. А. Рожкова, подсчитанным Н. Огановским, число заброшенных деревень составляло: в 1500 г. - 3,2% всех поселений, в 1539-1545 гг. - 10,8%, в 1560-х годах - 6,2%, напротив, в 1570-х годах - 57,1%, в 1580-1596 гг. - 82,2%; относительное число живущих (населенных) деревень к концу века, сравнительно с его началом, убавилось в 5-6 раз737. Такие же выводы на основании писцовых книг новгородских пятин получились у Н. Яницкого, А. М. Невушева, К. Ф. Загорского. По писцовой книге Бежецкой пятины 1545 г., живущие поселения составляют 91%, пустые - всего 9% и таково же соотношение между живущими и пустыми обжами земли. Здесь мы находим "почти полное отсутствие пустоты, помещики энергично расширяют обрабатываемую площадь своего хозяйства за смет пустошеи". Между этой переписью и следующей 1551 г. (той же Бежецкой пятины) лежит всего 6-летний промежуток, и все же замечается поступательное движение в виде новых распашек; "новоприбылых" поселений 254,5, новораспаханной земли 116,5 обеж, в результате пустых обеж всего 461 или 6,5%. Движение в обратную сторону обнаруживается, напротив, в следующей писцовой книге Бежецкой пятины 1564 г. Деревня "пуста, не пахана и не кошена, двор пуст, и хоромы развалялись" - такие указания писца часто встречаются с прибавлениями, что деревня запустела за 2, 4, 10, 12 и более лет. Писец объясняет и причины запустения. "От царевых податей", от того, что "землею худа, а письмом (т.е. податями) дорога", "от мора и от голода и от царевых податей", "от помещикова воровства", "от помещикова насильства крестьяне разбрелись безвестно", "запустела от помещиков". Иногда крестьянское разорение проистекало от того, что и сам помещик "захудал и шел без вестей", или крестьяне разбрелись от того, что они "захудали". "Кризис, очевидно, начал развиваться в промежутке между двумя датами - 1551 и 1564 г." Следующий, более резкий фазис кризиса представляют писцовые книги Шелонской пятины за 1571 и 1576 г. Согласно первой из них, пустые поселения превышают половину всех поселений (56%), среди "вопчих" поселений (т.е. принадлежащих сообща нескольким) доходят до двух третей; в 1576 г. пустое вообще равняется 2/3. Пустых обеж в первой книге 2/3(64,6%), во второй - даже ? (76%). "Писцовые книги Шелонской пятины за 1571 и 1576 г. походят на громадные кладбища, среди которых кое-где бродят еще живые люди, не только отдельные деревни и поместья - целые погосты иногда стоят пусты. Земля поросла лесом, хоромы развалились". Крестьяне либо уходили - по общему правилу, либо превращались в захудалых бобылей. "Хоромы развалялись", "хоромы осыпались", "дворов нет", помещик "постригся" или "взят в опричнину". Наконец, поданным 1582-1584 гг., пустые поселения составляют в Вотской пятине 76%, в Бежецкой - 88%, в Шелонской - 91%, в Деревской - даже 97% и только в Обонежской спускаются до 39%; общий итог живущих поселений - 19,8%, пустых - 80% (0,2% неизвестны). "Пустошь, что была деревня", - читаем на каждом шагу; в Вотской пятине таких 740 случаев, в Шелонской свыше 2200738. Запустение Новгородской земли во второй половине XVI в. подтверждается и другими записями. Оно видно из обыска 1571 г. опустевших крестьянских жеребьев Вотской пятины (Кирьяжского погоста), где на каждом шагу читаем: "Умер, хоромишка распались", или "немцы убили, двор сожгли, детишки под окны волочатца", "нимце... животы пограбили, дети безвестно збежали от царевых податей", "збежал, семья его з голода мертва", "опричщные живот пограбели, самого замучили"739. Обыкновенно сообщается, что сам владелец двора умер или убит немцами, а детей нет или они "збежали безвестно" от царских податей, иногда оказывается, что и сам хозяин и "з семьею збежал". Большей частью двор "запустил" за 1, 2, 3 года до "обыска", но в некоторых случаях он стоит пустым 15-20 и более лет. Куда бежали крестьяне, обычно не указано, но в некоторых случаях читаем: "Гнал з детьми в Поморье", "збежал в Обонижскую пятину", "запустил, двор згорил, а час шол с детьми в Поморье", "осиротив, к морю збежал" - один ушел к морю 23 года тому назад, другой за 27 лет, третий за 33 года, в четвертом случае прошло уже 36 лет с тех пор, как он умер там740. Не избег этой участи и сам Великий Новгород, который в это время потерял уже давно свое былое величие, "старел и дряхлел". В промежуток между составлением разметного списка 1545 г. и писцовой книги Леонтия Аксакова 1583-1584 гг. обнаружилась огромная убыль населения - почти на 80%. В период 1552-1583 гг. на Софийской стороне выбыло из тягла 1902 человека, на Торговой - 476 человек, из них в первом случае 2/3 во втором - 80% за последние 14 лет (1570-1583 гг.) - конец века и здесь составляет эпоху полного упадка. На Софийской стороне из 3000 человек осталось всего около 600 человек, на Торговой вместо 923 семей находим только 241. Среди выбывших на Софийской стороне 1902 человека 77% умерло, а 18% обнищав сошли, из 474 на Торговой стороне 32% умерло и 45 обнищав сошли741. И в другом давно заселенном районе - центральном, тяготевшем к Москве, наблюдается во второй половине XVI в. прогрессивное запустение. Это бросается в глаза уже в подмосковных городах. В Серпухове, описание которого относится к середине века (1552 г), запустения еще немного - пустых дворов и дворовых мест 143 (или 9%), тогда как жилых 623 двора. В Коломне и Можайске, описание которых производилось в конце века (1578 и 1594-1596 гг.), пустота обнаруживается уже весьма сильная: в первом в живущем всего 32,5 двора, в пусте же 662, во втором в живущем 205, в пусте - 1573, так что пустует 91 и 89% всех дворов и дворовых мест. А для Мурома можно провести и сравнение по двум описям: 1566 и 1574 г.; первая дает 587 жилых дворов и 151 пустых, вторая - жилых всего 111, а пустых уже 627, т.е. в первом случае пустых всего 11, во втором - 85%. В Можайской книге о 1040 дворовых местах сказано, что уже не запомнят, кто именно на них жил и когда они запустели. Одни сошли безвестно, другие умерли, причем, как объясняет Н. Д. Чечулин, и вымирание свидетельствует о том же бегстве, ибо книга говорит, конечно, только о смерти хозяев этих дворов, и если после их смерти так часто дворы оказывались пустыми, то это указывает на то, что наследники их не желали жить в этих дворах, уходили отсюда, вероятно, еще до смерти прежних хозяев. Запустели и Дмитров, и Углич (при Грозном), как сообщает Штаден742. Из писцовых книг видно (на это указывает П. А. Соколовский), что в уездах - Московском, Коломенском, Вяземском, Тульском до середины XVI в. пустых дворов и деревень встречается относительно немного, напротив, в последние десятилетия они далеко превосходят количество жилых поселков и дворов743. По данным Н. А. Рожкова (подсчитанным Н. Огановским), во всей центральной области, охватывающей около 20 уездов, в первой половине XVI в. пустоши составляли всего 5%, в 1550-1560 гг. они повысились до 14%, а в 1580-1590 гг. достигали половины всех селений (49%). "Большая часть уездов центра была хорошо населена уже в первой половине XVI в.; во всяком случае, в это время незаметно отлива населения из этих уездов. Правда, восточная часть центральной области - нынешние губернии Нижегородская и Костромская - страдали от татарских и нагайских набегов, на что указывают и иностранцы (Кампензе), и летописи, и актовый материал. Однако, в разоряемые хищниками места население довольно быстро снова приливало, так что запустение и здесь не получалось. Напротив, в 50-60-х годах оно уже начинается, в ряде центральных уездов (Московском, Рузском, Переяславль-Залесском, Суздальском, Владимирском, Тверском, Бежецком, Кашинском) отчасти заметен отлив населения. Но эти слабые зачатки с 70-х годов превращаются в интенсивное, чрезвычайно резко выраженное явление бегства крестьян из Центральной области. И это бегство, за редкими исключениями, не прекращается до самого конца века, как убедительно свидетельствует целый ряд фактов"744. Запустение земель замечается и к северу от Москвы, как можно усмотреть из состояния вотчин Кирилло-Белозерского монастыря в Вологодском крае, Пошехонье и южной части Белозерской области в конце XVI в.745 Это совпадает и со словами Флетчера, жившего в Московском государстве в самом конце этого века, что по ту сторону Волги, по дороге между Вологдой и Ярославлем, на пространстве почти 200 верст встречаются по крайней мере до 50 деревень, иные в полмили, другие в целую милю длины, совершенно оставленные, так что в них нет ни одного жителя746. Напротив, в северную часть Белозерского края, как и в Каргопольский и Двинский уезды, население в это время прибывало, садилось здесь на нови, где были "многи лесы и дебри непроходимые", росло на счет соседних областей: писцовая книга Оболенской пятины (Спасский погост), отмечая ряд запустевших обеж, прибавляет, что жившие на них крестьяне "вымерли", а иные разошлись в Белозерщину и Каргополь747. Как мы видели выше, обыск 1571 г. Вотской пятины также указывает на то, что население отсюда уходило в Поморье, "к морю". Но из состава населения Белозерского и Вологодского края в XVI в. можно усмотреть, что не только из новгородских пятин, но и с юга и с юго-востока туда продолжало двигаться население. Приходя в Вологодский край из Костромского и Ярославского, население, по-видимому, не оставалось долго в его пределах. В XVI в. замечается отлив, с одной стороны, на север в Каргопольский и Вотский уезды, с другой стороны - на северо-восток, по течению Сухоны, Двины и Вычегды. Но и тут население не остановилось, поток идет и дальше - заселяется Кольский полуостров; переселенцы из Заонежских погостов, перейдя сначала в соседний Каргопольский, движутся к Белому морю - на Двине во второй половине XVI в. замечается уже запустение сельских поселений748. Из центра население движется и в другом направлении - к югу и юго-востоку. С одной стороны, оно переходит в окраинную в то время Тульскую область (из Москвы, Серпухова, Калуги), где в 1585 г. было "пашни паханой" 8 тыс. четей, а в 1589 г. прибыло "из пуста в живущее" около 10 тыс. четей "доброю землею", т.е. количество ее более чем удвоилось. Напротив, в то же время в Московском уезде из 100 тыс. четей пахотных пустовало 32 тыс. и сверх того 7.5 тыс. за отсутствием владельцев сдано с оброка, так что 40% земли вышло из нормального хозяйственного оборота; с 1577-1578 по 1584-1585 гг. запустело 336 жилых поселений, что составляет 28% пустошей749. Как сообщает летопись под 1560 г., "много множество разыдеся людей из Можайска и из Вролока на Рязань и в Мещеру и в понизовые городы в Нижней-Новгород". Но и здесь оно, по-видимому, не оседало, а двигалось дальше, искало счастья в более далеких краях750. Совершается отлив населения на восток; параллельно с казанскими походами он идет в Казанскую область. Писцовые книги Казани и Свияжска 60-х годов отмечают переселенцев из других местностей - из верховых поволжских городов Нижнего Новгорода, Балаханы, Костромы, Ярославля, далее из Вологды, Вятки, Пскова, в особенности же из Москвы и ближайших к Москве областей - Тверской, Переяславльской, Тульской, Владимирской. Псковичей и тульчан явилось, по-видимому, много, ибо они заселили целые улицы, названные Псковской и Тульской. Корсаков указывает на I о, что ь числе казанских домовладельцев встречаются потомки многих удельных князей (10 родов), которые, очевидно, получили поместья в окрестностях города, исстаринные же вотчины их находились в пределах тех областей, где княжили их предки. Вотчины упоминаемых в казанских списках князей Ярославских, Ростовских, Стародубских, Суздальских находились в верховьях Волги и по ее верховым притокам, откуда могло удобно происходить переселение их крестьян к Волге751. В Казанской области были поставлены и новые города - Свияжск (1551 г.), Лаишев (1557 г.), Мокшанск (1536 г.), Тетюши (1570 г.). На самой Волге между Нижним Новгородом и Казанью построены Козьмодемьянск, Чебоксары, Кокшайск - они стерегли устья рек против черемисов. Южнее по Волге в XVI в. была уже пустыня, но в самом конце этого столетия были основаны, чтобы облегчить сообщение с Астраханью, укрепленные сторожевые пункты - Самара (1586 г.), Саратов (1590 г.), Царицын (1589 г.), для наблюдения за башкирами и нагаями был построен городок Уфа (1586 г.)."

Отсюда:

Иосиф Кулишер Библиотека История русского народного хозяйства Глава первая. Территория, население, колонизация.

http://statehistory.ru/books/Iosif-Kulisher_Istoriya-russkogo-narodnogo-khozyaystva/22

Источник: http://budclub.ru/comment/h/horoshawin_s/alter_1555_book_ii.5?&COOK_CHECK=1

Вверх.

На главную страницу.