| varvar.ru: Архив / Тексты / Мельников / Время - живое существо |
Любая материализация художником своей ПРОИЗВ-идеи - это либо ПРОИЗВЕДЕНИЕ-во-храм , либо ПРОИЗВЕ-деймос (« деймон » с греческого — «ужас»), но непременно — арт-симбиоз , в котором питаются договориться разновременные календари: в каком направлении и с какой скоростью запустить ВРЕМЯ ? Тогда в случае темпоральной лавины — кто удержит восста-нависшие этажи смыслоэпох ! И если определять календарь - как попытку мгновений приручить вечность, то не будет лишним условиться, приручил ли автор своё создание или наоборот? Кто в каком времени живет? И стоит ли эти времена освобождать (разделять) друг от друга?
Необходимость освобождения предполагает пленённость кого-то кем-то. Автор, не ведающий точно, находится ли «у времени в плену» он сам, но пытающийся при этом предложить свою версию освобождения времен от взаимопленённости , — такой автор становится персонажем картины Рене Магритта «Ясновидение». Где художник, глядя на лежащее перед ним птичье яйцо, пишет на холсте летящую птицу, В нашем случае отвечающий на заглавный вопрос подобен именно яйцу: его будущий облик-ответ миру — пока всего лишь изображение, а пишущий его художник с каждым мгновением все больше уходит в прошлое, во многом убиваемый чисто формальным испугом «будущего в прошедшем», чем, по сути, и оказывается феномен ясновидения . Этот феномен сам по себе не столько замок, сковывающий прошлое и будущее, сколько маска на лице стражника, в чьих руках - ключ к этому замку. И имя этого стражника - НАСТОЯЩЕЕ, которое способно служить домом (или тюрьмой!) для всех времен минувших и грядущих. А если обитатели этого дома слишком уж навязчиво пытаются программировать будущее или же внедрять безумные рецепты прочтения прошлого, то НАСТОЯЩЕЕ оборачивается БЕЗВРЕМЕНЬЕМ (заточением), где наступает пора воспоминаний о будущем и предсказаний прошлого.
Итак, НАСТОЯЩЕЕ — вот что, казалось бы, в силах освободить будущее от прошлого и наоборот, причем жаждут ли они этого или нет, НАСТОЯЩЕМУ, как правило, безразлично. Такое равнодушие, возможно, свойственно ящерице, спасшей свою жизнь ценой потери хвоста. И если такая ящерица страдает амнезией, то среди утерянных воспоминании, скорее всего, остается и ценность самого хвоста. При этом в руках у ловца ящерицы остался непрошеный лоскут чужой памяти, который, возможно стал роковым перегрузом. Прошлое и будущее никак не поделят такие «отброшенные хвосты». Между прошлым и будущим ведётся перманентная перебранка, которую принято называть, историческим процессом. И прошлое, и будущее заняты чем-то вроде выяснения, что же представляет собой их взаимная закабалённость друг другом? Может быть это — генетическая память? Или просто подаренные на память «сувенирные гены», перевязанные праздничными ленточками мутаций, которые кодируют беспамятство? А вдруг последнее — и есть, взаиморазбегание ушедшего и приходящего — двух скакунов, разрывающих пополам зажатое между ними — и так надоевшее своими претензиями на роль осевого нерва-артерии — НАСТОЯЩЕЕ?
На языке древних майя иероглиф « тхлацлик » означал одновременно и «освобождение», и «смерть» – в зависимости от контекста. Будущее у индейцев майя – « цкальпан » читалось также и в значении «нечто, зажатое в кулаке». А прошлое « учмидь » – несло смысл «поляны, вытоптанной заблудившимися в попытках выбрать уводящую от нее тропу». Слово же « оахаклн » - «настоящее» - чаще всего (и в первую очередь!) означало «приносить кого-либо в жертву с согласия самой жертвы». Комментарии излишни.
Хорошо известен постулат-образ «прорастания прошлого через настоящее в будущее». Но при этом почему-то не оговаривается ни способность прошлого расти и ветвиться, ни прочность асфальта-настоящего, ни степень созревания и востребованности плодов будущего. И будь возможным освобождение «вчера» от «завтра» и (или) наоборот, их освободитель-настоятель — НАСТОЯЩЕЕ — предстал бы в обличии лесопильной машины, полосующей доски из МЕЖВРЕМЕННОГО ДРЕВА. Наверное, из этих досок — срезов ВРЕМЕНИ — можно было бы сколотить лачугу, где тупо сидели бы освобождённые от « до-и-после » календари различных времен и культур. Но вряд ли вспомнили бы они хоть одно слово из языков своих создателей.
Прошлое и будущее бесконечно спорят: кто же из них более ЖИВОЙ? И когда один уступает другому статус «живейшего», его обладатель пугается и просит НАСТОЯЩЕЕ поддержать оказавшееся неожиданно неподъемным БРЕМЯ ответственности жизни-освобождения, «увечной (усеченной) ВЕЧНОСТИ». Это БРЕМЯ уместно было бы назвать «шапкой Хрономаха». Думается, что когда прошлое и будущее тасуют между собой звание «реальности-жизни», выделяется некая темпоральная энергия, которой и «питается» НАСТОЯЩЕЕ. Это можно понимать и как метафору, и как вполне материальное явление. Изыскания в области пост-эйнштейновской физики всерьез говорят о принципиальной возможности использования упомянутой энергии для перемещений во времени. В таком случае наш заглавный вопрос приобретает ещё более непраздное звучание. В теории многомерных пространств известен так называемый феномен «кротовой норы»: гипотетическая возможность туннеля в прошлое сквозь коленчатый изгиб пространства с большей, чем трё х- , мерностью. Но при подобном переходе станет еще более неясным: ЧТО КАКИМ ВРЕМЕНЕМ СЧИТАТЬ? И кто от кого освободился? Или попал в ещё большую зависимость?
К автору данного (едва не написал - НАСТОЯЩЕГО!) эссе пришел однажды самоспрос (или предначер-тайна?):
Что есть НАСТОЯЩЕЕ? –
Прошлое, ударившееся в футуризм,
Или же
Будущее, увлекшееся ретро?..
На личном опыте полиглота я давно убедился: сколькими языками владеешь, в стольких пространственно-временных континуумах ты живёшь, столькими же атмосферами дышишь. В этом смысле представляется уместным сравнить владение современными и древними языками с умением договариваться со Временем. При изучении какого бы то ни было языка — а значит, и тех времён, из которых он соткан и которыми он дышит – необходимо убедиться, что язык отвечает тебе взаимностью, вливается в тебя, пропитывает тебя своим временным многомерьем , и ты начинаешь владеть им в той же мере, сколько и он тобою, Думаю, что роковая ошибка человечества в том, что оно пыталось во все эпохи взнуздать время, перехитрить его. Отсюда — бесконечные поиски микстур бессмертия, философских «булыжников» камней, вечных двигателей. И в этом смысле мне кажется, что лучший способ найти со временем общий язык – это попытаться приручить его, не возвышая себя над ним, а поговорить с ним за чайным столиком на равных, где в качестве чая выступит безвременье, а крушение и зарождение новых государств и культур можно будет добавлять по вкусу как сливки.
Общеизвестен древнейший обычай, и по сей день бытующий у архаических времён: перед выходом на охоту пронзать копьями изображения зверей на песке. Вот только в случаях «убийства изображения» предполагается умерщвление на охоте самого оригинала (дичи), а если, приручая время, рисуешь его портрет, то есть своё представление о нём, делаешь первый шаг к тому, чтобы поведать о себе и своих намерениях изучаемым перекрёсткам разных эпох. При этом вы как бы держите друг друга на незримых поводках. Последние означают совсем не взаимное выгуливание по историческому пространству, но по мировосприятиям . Подобное отношение между человеком и его восприятием времени можно встретить в культурах, говорящих на изолированных языках. Их ни на что не похожие мифологии, сложные системы шаманских ритуалов, способы вести беседу как с давно ушедшими предками, так и с далёкими потомками – всё это оказывается своеобразным путеводителем по межвременным ступеням. Например, японские айны , утверждают, что их предки пришли с пяти белых звёзд, рядом с каждой из которых время протекало по своему и меняло свои цвета. Мир этих пяти звёзд погиб именно из-за того, что провалилась совместная попытка этих пяти светил рассказать друг другу о своеобразии календарных и векторных особенностей протекания времени, Их беседа быстро превратилась в спор, который перешёл в старание каждой из звёзд навязать свои временные особенности другим, и всё закончилось взаимным уничтожением. Даже в современном языке айну существует множество совершенно непереводимых идиоматических конструкций и отдельных слов, обозначающих различные исторические отрезки цветовыми оттенками, которые невозможно описать на других языках: только лишь показать. Айны считают, что чем больше оттенков различает человек, тем в большем количестве вселенных он умеет путешествовать. У них существует также обычай устраивать особые ритуальные окна многоугольной формы (очень похожих на фракталы) в полу и потолке жилища. Окна в потолке завешены цветным стеклом, а окна в полу представляют собой фрагменты встроенных зеркал в каменные или деревянные покрытия. Айны уверены, что дуновения из разных эпох, пролетая над их жилищем и заблудившись, заглядывают в потолочные окна, сквозь цветные стекла которых видят зеркальные проруби в полу. Именно так у забредшей в жилище айнов эпохи происходит нечто вроде самоопознания и ей легче найти дорогу домой.
Нельзя не вспомнить калифорнийских индейцев хопи . Современное название штата Калифорния навязано европейцами и взято из рыцарских романов XIV века, где оно служило обозначением мифической страны вечной юности и богатства (кельтский аналог Эльдорадо). Родное же название этого штата на языке хопи звучит как «мк уаинэоатцкуаци », что буквально можно перевести: люди, которые питаются временем и при опасности прячутся в него. И если в дохристианских европейских пантеонах понятие времени персонифицировано в образе одного единственного первобожества , как греческий Кронос , иберийская Азцаузон , то в языке хопи понятие времени олицетворяют множество богов и богинь, находящихся в сложных родственных отношениях друг с другом.
Нельзя не упомянуть басков и их восприятие времени. В их жилищах с древнейших времён принято устраивать отдельную ритуальную дверь, которую они называют « нзюриталуахе-алук », что буквально означает дверь для переходов из одного времени в другое с целью познакомить их между собой. Такая дверь в некотором смысле является баскским аналогом домашнего алтаря богов времени, но воспринимается не столько как нечто неприкосновенно сакральное, сколько как деталь интерьера, которой и люди, и боги незримо пользуются. Более того, баски считают, что через эту дверь к живущим в доме приходят вещие сны.
Можно утверждать, что в современном искусстве наиболее необычные, новаторские и смыслоёмкие работы получаются у тех художников, которые сочиняют свои композиции, будто подслушивая дружескую беседу различных временных пластов. Такие художники оказываются сталкерами по взаимоотношениям времён, а их произведения – страницами дневников их экспедиций в различные восприятия феномена времени. Вспоминается одна московская перформанс-группа « Межлокальная контрабанда». Эти художники формулируют своё творческое кредо: «Когда-нибудь человечество покинет пространство и будет обитать во времени». Этим парадоксом многое сказано. Ведь именно в таком взгляде на время может скрываться самоучитель бессмертия.
Вполне возможно, что время — это не просто вселенская структура или функция, описывающая процессы изменения универсума, или же просто философская категория; вполне возможно, что время — это своего рода живое существо, которое пытается общаться с живущими в нём существами посредством языка исторических событий и особенностей разноязычной фразеологии. Достаточно вспомнить, что самые парадоксальные, необъяснимые и забавные идиомы в любом языке связаны, прежде всего, именно с понятием времени. Так в русском языке общеизвестна поговорка «после дождичка в четверг», А теперь её соответствия в некоторых других языках. В немецком : «когда собаки залают хвостами». В суахили: «когда слон захлебнётся в реке, которая так никогда и не потекла». В латышском : «когда отелится павшая корова». В языке австралийского племени калкадун : «когда сосед женится на девушке, которая сумеет сшить себе наряд из желания небес утонуть в самих себе». Ну и, наконец, болгары говорят: «когда маленькая зазнавшаяся свинья в жёлтых шлёпанцах вскарабкается на грушу».
В том, что время вполне может представлять собой самостийную пространственную структуру, постепенно убеждают последние разработки в области пост-эйнштейновской физики. Некоторые исследователи уже давно оперируют понятием «овал Дистейна ». Это ничто иное, как явление, известное из романов братьев Стругацких и фильма Андрея Тарковского под названием « сталкерская зона». Дело в том, что эти зоны, возможно, являются участками Земли, где в наш мир вплёскиваются проявления законов физики неких соседних вселенных, что воспринимается нами, как чудо или мистика. В одной лишь Москве мне удалось обнаружить пока что восемь таких зон, между тремя из которых я родился. Если посетить эти зоны в благоприятное для них время, то велика вероятность того, что выйдешь обратно наделённый какими-то новыми знаниями или творческими способностями. Но если «вломишься» в такую зону из праздного любопытства, то она распознает это сразу и в лучшем случае ничем себя не выдаст, фрактально свернувшись, а в худшем – сотрёт целые участки твоей памяти.
Мне думается, что лучшие способы выжить в любом времени – это уметь говорить с ним на его языке, попутно вырабатывая и совершенствуя свой собственный. Такое отношение к феномену времени — оптимальный путь научиться смотреть со стороны на время, в котором живёшь, а через его призму — искусство смотреть на себя, что в свою очередь становится лучшей профилактикой нарциссизма. А он, как известно, игнорирует понятие времени, задыхаясь в себе самом.
Опубликовано в альманахе "ИЛЬЯ" (вып.4 - 2005, стр.190-193)
Источник: http://ilyadom.russ.ru/dit3floor1/dit3redcorner/20050701-mel.html