| varvar.ru: Архив / Тексты / Игнатычев / 1979: Гражданин своего времени / Часть 1. Начало конца |
Часть 1
НАЧАЛО КОНЦА
1. Год 1979
1979 год, возможно, не вызовит больших ассоциаций у многих читателей данных записок, однако, год был замечательный в истории. Для простых советских людей, занятых повседневными заботами и успешно претворявших в жизнь бессмертные решения XXV сьезда КПСС, 1979 год начинался вполне удачным. СССР еще не погряз в конфликте в Средней Азии, Алла Борисовна дарила бессмертные шедевры своим поклонникам, а родной кинематограф разразился целым рядом хороших фильмов от дерзкого “Гаража” и псевдо-голливудского “Экипажа”, до “Мюнхаузена” и народного фильма “Служебный роман”. Снабжение в областных центрах становилось лучше, а в Москве иногда можно было купить загадочные джинсы, в просторечии “чухасы”, даже в открытой продаже.
Однако, в мировой политике случилось несколько не совсем приятных для СССР событий. На Дальнем Востоке многолетнее противостояние СССР и Китая неожиданно закончилось односторонним разрывом договора о дружбе китайской стороной, договора, который формально существовал между двумя странами даже после событий на острове Даманский. Так же неожиданно КНР установила дип-отношения с США, а демократический Вьетнам срочно подписал договор с Советским Союзом о дружбе, сотрудничестве и военной помощи. Эти дипломатические маневры стали вполне понятны, когда Китай открыто напал на Вьетнам весной 1979 года, о чем в советской прессе писали крайне скупо, поставив СССР в сложное положение. Мирные советские люди и не предполагали, что в начале 1979 года страна оказалась на грани большой войны с Китаем с потенциальным вовлечением в конфликт США, что делало последствия столкновения непредсказуемыми. Достаточно сказать, что в дальневосточной бригаде СПЕЦНАЗ, в которой мне довелось служить позже, в тот момент была обьявлена полная боевая готовность, всем раздали патроны и офицеры, попрощавшись с семьями, сидели в самолетах Ан-12 на аэродроме Воздвиженка, ожидая приказа на десантирование на территории северного Китая.
Группы 14 ОБрСПН на аэродроме Возвиженка, г.Уссурийск. 1980-е годы.
Война во Вьетнаме закончилась быстро, и, к счастью, СССР отделался тогда массированными поставками вооружений в Юго-восточную Азию и расширением своих авиа- и морских баз на территории Вьетнама на последующие десять лет. Однако, военное присутствие советских моряков и летчиков в регионе и усиление армии Вьетнама привело к длительному противостоянию СССР с США в южной части Тихого океана и к негативным изменениям в отношениях с окружающими странами.
Тем временем, основные события происходили в Средней Азии. В начале 1979 в Ираке к власти пришел Саддам Хусейн, иранская революция привела к власти исламских фундаменталистов, а Советский Союз ввел свои войска в Афганистан, свергнув законную власть страны при непосредственном участии командира дальневосточной бригады СПЕЦНАЗ, в которой я буду служить позже. Эти три не совсем связанные между собой события положили начало глобальным политическим изменениям, которые мы видим сейчас.
СССР, ослабленный десятелетием тяжелой войны, не только развалился как строй и держава, но вернул все к историческим истокам, снова сделав русских людей врагами мусульманского мира. Война в Афганистане логично переросла в внутренние конфликты России в Чечне и Северном Кавказе, которым конца пока не видно.
Американская внешняя политика сильно изменилась после иранских событий 1979 года. Кроме потери важного союзника в лице шахского Ирана, США повсеместно столкнулись с серьезным сопротивлением в странах ближнего и среднего Востока. Начиная с того времени, американская политика в странах ислама больше не находила никакой поддержки, о чем ярко говорит тот факт, что террористы, совершившие нападения 11 сентября были гражданами Саудовской Аравии, самой дружественной Америке арабской страны. Современные операции армии США и союзников в Ираке и Афганистане вряд ли можно считать залогом мирного политического решения в зоне Персидского залива.
Советская авиация 1970-х.
Пройдет время, и, возможно, историки сойдутся в мнении, что 1979 год действительно был поворотным годом в истории западной цивилизации. Очень хочется надеятся, что мировая история найдет положительные тенденции развития, берущие начало в тот неприметный год ХХ столетия.
2. ВИМО
Человек, движимый страхом, совершает причудливые действия, которые он бы никогда не делал в нормальной жизни. Страх срочной службы в этой ужасной, грубой и грязной армии привел меня к профессиональной службе офицером ВС СССР, когда я принял присягу и одел тяжелые яловые сапоги в 17 лет от роду. Первоначальные впечатления были шоковыми – командование Военного Института умело отсеивало ненужный материал, отправив нас, абитуриентов, сдавать последние экзамены в лагеря Подмосковья, недалеко от Звездного Городка. В период подготовки к экзаменам мы активно строили спортивные площадки вполне солдатским способом, при помощи лопат и носилок, а утромбовывали битый кирпич в ручную катком, который по идее цеплялся к трактору.
Вид на экзаменах у меня был жалкий, и на последнем устном экзамене по русскому и литературе мне ответить по русскому было откровенно нечего, и спас положение отличный ответ по литературе, (спасибо, 9-ой спецшколе!). Ситуация была критической, и два интеллигентных экзаменатора, подполковник нестроевой наружности и учительского вида дама – преподаватели кафедры русского языка Института, делали свой выбор. Тройка на последнем экзамене, естественно, перечеркивала все сразу, но для общей положительной оценки мои глубокие знания, а точнее полный ступор после двух недель проживания в мокрой, холодной палатке и тюремного труда, мало впечатляли. Однако, против моей фамилии, вероятно, стоял жирный плюс, и, в конце концов, долго погоняв меня в правописании сложных слов на доске, экзаменаторы пожалели вчерашнего школьника, и, проявив московскую солидарность, (75% абитуриентов было из провинции), поставили мне “хорошо”. В тот момент меня одолело такое отупляющее безразличие, что я даже особенно и не ликовал по поводу своей большой победы.
Лагеря ВИМО, 1976 год, первый курс, справа курсант Игнатычев.
Во время бесконечных собеседований между экзаменами я твердо заверял и убежденно поддерживал, ссылался на XXV сьезд КПСС и уверенно выражал любую готовность служить царю и отечеству, родной партии и лично Л.И.Брежневу. Однако, как я понимаю, таких умных среди абитуриентов было много, и по-настоящему беседа была только один раз, когда серьезно, с глубоким намеком меня спросили – как насчет изучения китайского языка? Нормальные, европейские языки расходились по блатным, и учебные группы английского и немецкого первых языков были забиты сразу, еще до экзаменов. Китайских групп было много, целых три каждый год, и учился там народ в основном безродный, которым либо было все равно, либо блата не хватило. Второй язык по традиции на втором, Восточном факультете был английский, о котором я не очень беспокоился. Школьных знаний мне вполне хватило на все пять лет учебы в Институте. Последний экзамен в лагерях шел уже по заготовленным спискам отобранных абитуриентов, и мои реальные знания не сильно повлияли на оценку.
« ... В 1965 г. ВИИЯ произвел первый выпуск после воссоздания. В этом же году основной факультет был разделен на факультеты западных и восточных языков. Была образована адъюнктура, началось регулярное издание сборника статей "Иностранные языки", прошли первые научно-методические конференции. Редакционно-издательский отдел был преобразован в научно-исследовательский и редакционно-издательский. В I 966 г. по решению командования в институте был сформирован факультет Главного политического управления СА н ВМФ с 5-летним сроком обучения для подготовки офицеров-политработников. В этом же году был введен в строй 8-этажный учебный корпус. 70-е годы стали новым этапом в истории Военного института иностранных языков, характеризующимся важными структурными изменениями, совершенствованием учебно-воспитательной и научно-исследовательской работы, дальнейшим укреплением учебно-материальной базы. В 1972 г. за высокие показатели в боевой и политической подготовке, достигнутые в социалистическом соревновании в ознаменование 50-летия образования СССР постановлением ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР институт был награжден Юбилейным почетным знаком. В 1973 г. начальником института был назначен генерал-полковник И.С. Катышкнн, начальником политического отдела - полковник (впоследствии генерал-майор, генерал-лейтенант) В.П. Рыбников. С 1971 г. должность заместителя начальника института по учебной и научной работе занимал выпускник института кандидат (с 1975 г. доктор) филологических наук генерал-майор Е.А. Ножин. В 1973 г. впервые после воссоздания института на факультет западных языков была принята в качестве слушателей группа девушек. В 1974 г. в состав института был включен военно-юридический факультет Военно-политической академии имени В.И. Ленина и в соответствии с приказом министра обороны СССР Военный институт иностранных языков был переведен на новую штатно-организационную структуру с переименованием в Военный институт Министерства обороны СССР. Таким образом, подготовка офицерских кадров в Военном институте стала вестись на 5 факультетах - западных и восточных языков, военно-политическом, военно-юридическом и заочного обучения. На институт были возложены задачи по подготовке не только высококвалифицированных переводчиков и политработников со знанием иностранных языков, но и офицеров с высшим военно-юридическим образованием, причем впервые в истории военно-юридической школы - из числа военнослужащих срочной, сверхсрочной службы и гражданской молодежи. Создание высшего военно-учебного заведения нового типа потребовало интенсивной разработки проблем методики обучения и воспитания, активизации научно-исследовательской работы, развития учебно-материальной базы. В 1975 г. была завершена работа по созданию новых учебных планов и программ. Шла активная работа по совершенствованию методических основ подготовки специалистов по профилю института. Большое значение в этой работе имели научно-методические конференции с привлечением видных ученых и педагогов из ведущих однопрофильных вузов страны, на которых обсуждались важные организационные и содержательные проблемы методики обучения и воспитания курсантов и слушателей. В 1976 г. в институте были организованы одногодичные курсы военных переводчиков по некоторым западным и восточным языкам. В кратчайшие сроки была разработана, апробирована и успешно претворена в практику преподавания методика интенсивной подготовки переводчиков по этим языкам. В 70-е годы продолжалось формирование профессорско-преподавательского состава. Особое внимание уделялось работе с молодыми преподавателями, количество которых в отдельные годы достигало 40% от общего числа педагогов, подготовке научно-педагогических кадров. Большое внимание уделялось созданию учебной литературы. Был подготовлен комплекс учебников и учебных пособий по целому ряду иностранных языков и юридических дисциплин, изданных в центральных издательствах и в институте. Совершенствовалась учебно-материальная база института. В 1976 г. был сдан в эксплуатацию новый 16-этажный учебный корпус, что позволило значительно расширить количество аудиторий, открыть спецклассы, учебно-методические кабинеты при кафедрах, лабораторию и классы ТСО, собственный учебный телецентр и кинозалы, существенно улучшить жилищно-бытовые условия курсантов и слушателей. Учебные аудитории, лаборатории и кабинеты оснащались самой современной теле- и радиоаппаратурой, наглядными и учебными материалами, на военно-юридическом факультете был создан лучший в стране криминалистический комплекс, включающий класс криминалистической техники, тактики и методики расследования отдельных видов преступлений, классы судебной баллистики, спецтехники, судебной фото- и киносъемки. В Подмосковье был открыт учебный центр по военно-специальной подготовке. В учебный процесс внедрялось учебное радиовещание и телевидение, на ряде кафедр создавались собственные телефильмы. По заказу института киностудией Министерства обороны СССР было подготовлено несколько учебных кинофильмов. В конце 70 - начале 80-х годов произошли изменения в руководстве института. В июле 1978 г. на должность начальника Военного института был назначен генерал-полковник М.Т. Танкаев. Заместителем начальника института по учебной и научной работе в 1981 г. стал доктор филологических наук полковник А.Ф. Ширяев." По материалам Интернета |
Что ж, вероятно, отбор был правильным. Через пять лет, в 1981 году, я успешно выпустился лейтенантом в золотых погонах и неплохо прослужил еще девять лет, и, если бы не перестройка, то, кто знает, может быть, люди бы говорили о полковнике Игнатычеве, имея в данном случае в виду не моего отца, который, с честью не принимал никакого участия ни в моем жизненном выборе, ни в моем дальнейшем продвижении по службе.
Лагеря ВИМО, 1977 год перед тактическими занятиями, второй курс, курсанты Сердюков, Леонтьевский, Игнатычев, мл с-т Владыкин.
3. ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОЛГ
В 1979 году пропагандистский термин “интернациональный долг” не был избитым и пустым и еще не означал трагедии в семье, похороны и возвращение родственников в цинковых гробах. Никто не мог толком обьяснить кому и за что так задолжала советская страна, но командировки советских военнослужащих в Африку и Азию были нередки. В 70-е годы “интернациональный долг” для курсантов ВИМО звучал хорошо и заманчиво, означая заграничные командировки военных переводчиков в разные экзотические места с очень неплохой зарплатой. Военный Институт МО СССР находился в подчинении Главного Управления Кадров МО, был, так сказать, всегда под рукой советского военного руководства, для чего, собственно, и был создан. Офицеры и курсанты института отправлялись за границу быстро и без лишних проволочек. И не было на земле такого горячего места, где бы невозможно встретить советских военных специалистов в сопровождении переводчиков, веселых молодых людей иногда весьма экзотической наружности.
По институту ходили легенды про героизм и находчивость наших доблестных курсантов за границей, когда в критической ситуации интуиция и просто везение спасло немало молодых жизней. Факт, что в списках потерь на фронтах и конфликтах в Африке и Азии за добрые 15 лет не было почти ни одной фамилии курсанта, хотя, список погибших военных советников, увы, неуклонно рос. Говорить о трусости здесь не к месту, потому что, чаще всего, советники с переводчиками отбивались на равных, и отступать было действительно некуда, находясь в гуще каких-нибудь африканских войск, и дело было просто в везении. Иногда случались и героические поступки, которые скупо награждались командованием, которое не очень хотело рекламировать курсантов за границей, по простой причине: курсант всего лишь военнослужащий срочной службы, а любой солдат за границей – это уже нарушение договоров.
В ноябре 1976 года, когда мы, грязные и простуженные первокурсники, наконец были привезены в казармы Волочаевской улицы, по институту еще фланировали последние легендарные выпускники. Вид их был весьма колоритным. В потертых, давно расползающихся по швам на раздобревших телах парадках, в стоптанных форменных ботинках и сплющенных фуражках, это были настоящие “Господа курсанты”! Все они обладали фантастическими признаками богатства, такими как, вылезающие из под короткого рукава массивных часов Orient , дипломата Samsonite и золотых затемненных очков «пилот». Многие носили модные тогда длинные, концами вниз, усы «под Мулявина», что делало их вид весьма далекий от строевого. Но все это было ничто, по сравнению с их нашивками на левом рукаве парадки в соответствии с годами учебы, гордостью любого курсанта. Там красовалось по семь(!) лычек, ровно столько, сколько эти легендарные интернационалисты числились в списках ВИМО. Так получилось, что группы арабского языка оказались на двух ближневосточных войнах и их выпуск по истечении пяти лет слегка отложился. На 7 ноября 1976 года наши заслуженные арабисты пришли, как положено по уставу, с наградами, и мы, сопливые первокурсники, открывши рот смотрели на плотных мужчин в курсантской форме, у которых на груди висело по шесть орденов и медалей разных стран.
1976 г.Боевое знамя Военного Института и к-нт Игнатычев не на фоне знамени.
Что там говорить, всем хотелось заработать! Работа военных советников оплачивалась валютой, и, если офицеры получали свои установленные оклады, то курсантов обирали, как могли. Протестовать было невозможно, и все довольствовались остатком, который даже после всех вычетов доходил до переводчика в знаменитых чеках «Внешпосылторга», те магазина «Березка». Страны и оклады были разные, но в 1979 в загран командировке курсантам за «интернациональный долг» или платили хорошо, или ничего. В институте профессионально не принято было называть командировки на фронт боевыми действиями, и все заграничные путешествия курсантов скромно назывались «практикой», а мы, в свою очередь, называли горячие точки мира крылатой фразой, произнесенной маразматическим голосом Л.И.Брежнева с потрясающими ударениями – «МозАмбик, ЛАос, ЗимвабЭ...»
В начале 80-х понятие «интернационального долга» омрачилось неожиданными потерями в Афганистане, и сам термин был вытеснен новым загадочным по смыслу понятием – «воины–интернационалисты». Потом, в 90-х, он будет заменен на еще более абсурдное понятие - «воины-миротворцы», которое больше ассоциируется с войной в Чечне и на Балканах. Интересно, что приставка «воин» в советской и российской идеологии прямо означает полномасштабное вовлечение солдат в боевые действия. Достаточно вспомнить, что впервые стали говорить о «воинах-освободителях», имея в виду участников Великой Отечественной войны.
1980 год, пятый курс, курсанты Осипов, Игнатычев. На заднем плане – арабисты, набор 1975 года.
Особым видом переводческой деятельности курсантов Военного Института был бортперевод. На втором курсе обучения все англоязычные группы проходили курс авиационной подготовки бортпереводчиков по обеспечению полетов гражданских судов на международных трассах. Военная авиация, в основном транспортная, летала по всему миру по междунардным законам гражданской авиации, и, как установлено международными стандартами ИКАО, должна была разговаривать на английском языке. Для этих целей оказалось легче привлекать курсантов ВИМО, которые с удовольствием и много летали в составе экипажей на самолетах всех возможных типов. На бортперевод отправляли быстро, без задержки, однако, как показала моя история, возвращение иногда бывало долгим.
Все права на публикацию защищены. При перепечатке или упоминании ссылка на сайт varvar.ru обязательна
