Варварские тексты: Ермаков Александр Сергеевич. Пётр

Сначала Петру не везло. Его цинично игнорировали женщины. Затем с ним приключилась череда невероятных событий. Он стал пить и каждое утро просыпался с разбитой рожей. Петя мало что помнил из предыдущих событий - такова была сила алкоголя. Но всё болело. Чтобы утихомирить боль, он применил раствор новокаина в кипячёной воде. И дальше понеслось. Как по маслу, покатилась жизнь под откос. Порою воробьи летали рядом, клевали его в опухшие вены и что-то пытались чирикать. Пётр их мудро игнорировал, отметая вымученными движениями руки. Замучили нежелательные пташки по 50-70 граммов каждая. Даже в пищу они годились не очень. Это была жесточайшая правда жизни. Грустно, но это так.

Давайте проследим за событиями дальше. А что дальше - дальше было многое. Совершенно невероятные события жизни занесли его на острова Туамоту. Впрочем, жизнь всегда мудрее.

С утра Пётр вышел и решил опохмелиться. До ларька дойти не удалось. Его перехватила женщина в синем-синем платье. Она была при алкоголе. Предложила выпить и закусить. Затем они погрузились в зловещие глубины Московского метро. Это было как клоака, как жизнь в сокращённом варианте. Потом их вынесло наружу.

Аэропорт “Шереметьево” приветствовал радостно. Всеми фибрами любви он затащил героя в пищевой трюм самолёта ИЛ-62. Их, кстати, недавно запретили. Да и работники таможни просмотрели последнюю жертву.

На далёком Туамоту стояла вечно юная погода. Острова приветствовали весенним туманом. Розовые огоньки в этом тумане мелькали, просвечивали.

Туамоту настолько далёкие и непредсказуемые острова со сложной геометрией, что Петру пришлось немало погулять, прежде чем он вышел на берег моря.

Волны накатывались на берег, а из глубин океана выпрыгивали огромные скаты-манты. С шумом и треском они разбивались о поверхность.

Пётр решил искупаться. Он разделся и кинулся в пучины. Рядом была солёная вода, и пришлось нахлебаться. Акулы и крокодилы ласково шныряли рядом, приветливо тыкали рылами и задевали хвостами.

Оставим нашего героя в его благополучии. Отметим напоследок только одно. Именно такой в наше жестокое время и должна быть загадочная русская литература, типа Толстого или даже Достоевского.