| varvar.ru: Архив / Тексты / Бахтияров О.Г. / Психология экстремизма. Экстремистские ресурсы общества |
Подробно об Олеге Бахтиярове . Варварские тексты: Бахтияров О.Г. Психология экстремизма. Экстремистские ресурсы общества
Выступление на научно-практической конференции Психология экстремизма.
Киев, 9 октября 2002 года
Настоящее сообщение представляет собой не столько исследование, сколько предложение определенного подхода к проблеме современного экстремизма.
Сейчас у всех на слуху проблема "исламского экстремизма" - экстремизма "внешнего", стремящегося сократить территорию и сферы влияния неисламских обществ и подорвать их способность к силовому противостоянию. Однако для организованного общества более важной проблемой является экстремизм "внутренний", стремящийся не уничтожить, а преобразовать существующее общество в новые, дотоле неизвестные формы. С этим экстремизмом (в отличие от "внешнего") можно обращаться конструктивным образом лишь при условии понимания сущности этого явления, психологии его участников и места экстремистского сообщества в обществе в целом.
Вначале рассмотрим несколько общих положений.
Экстремистские сообщества, идеологии и политические практики относятся к классу экстремальных явлений. Под экстремальным явлением мы понимаем такие явления, существенной характеристикой которых является реальная угроза потери жизни или идентичности (личностной, культурной, цивилизационной и т.д. - в зависимости от того, кто является главным действующим лицом в экстремальном явлении - человек, этнос или цивилизация). Все пространство жизнедеятельности человеческих сообществ можно условно разделить на экстремальную и регулярную зоны. Не вдаваясь в подробные дефиниции, можно сказать, что экстремальная зона - это война, катастрофа, революция, экстремистские действия, преследующие нелегитимные цели и использующие для этого нелегитимные средства, технологии, разрушающие прежнюю социальную структуру и многое другое, чреватое разрывом социального развития. Регулярная зона - регулярная, воспроизводящие себя политическая и социальная жизнь, легитимные политические действия, непрерывный культурогенез, технологии, способствующие воспроизведению или непрерывному развитию социальной структуры.
Назовем совокупность систематизированных знаний об экстремальной зоне и методах ее исследования экстремологией, а специалиста в этой области - экстремологом. Можно высказать три главных тезиса экстремологии, не вдаваясь в подробное их доказательство и подтверждение (это сделано в готовящейся к печати работе "Экстремология").
Первый тезис: нельзя понять экстремальное явление не будучи его участником. Участники экстремального явления, как правило, находятся в измененных состояниях сознания, при которых изменяется картина Мира, базовые ценности, механизмы восприятия и оценки окружающей среды. В результате экстремальный опыт не может быть адекватно воспроизведен средствами регулярного языка, поскольку одному и тому же синтаксису в экстремальной и регулярной зонах соответствует разная семантика.
Второй: нельзя понять экстремальное явление будучи только его участником. По тем же причинам, которые обозначены в первом тезисе, невозможно транслировать в регулярную зону экстремальный опыт средствами языка, формируемого в экстремальной зоне и адекватного тем измененным состояниям сознания, которые порождает близость смерти.
И третий: понять экстремальное явление можно лишь сформировав особое объемное сознание, сочетающее в себе ключевые регулярные и экстремальные характеристики. Это сознание может быть сформировано при использовании специальных деконцентративных психотехнологий, которые должны включаться в процесс профессиональной подготовки экстремолога (рис.1, 2).
Экстремальное явление побуждает его участников перед лицом вероятной гибели искать новые способы, обеспечивающие выживаемость в экстремальной зоне. Это связано с преодолением обычных стереотипов поведения и принятия решений, т.е., с обращением к новым или ранее отвергнутым возможностям нестандартных решений. Такие решения становятся реальными за счет дедифференцировки и деспециализации основных психических механизмов участников, и возникшее в результате особое переживание внезапно расширившихся возможностей мотивирует определенную часть участников экстремальных явлений на все новые и новые повторения экстремального опыта.
Применим эти положения к нашей теме. Экстремистское сообщество принадлежит экстремальной зоне. Во-первых, оно стремится уничтожить прежнюю идентичность, стремится столь радикально изменить общество, что его новая форма не может восприниматься как продолжение старого. Во-вторых, его члены не идентифицируют себя в качестве членов легитимного общества, а значит внутренне находятся за пределами регулярного общества. В-третьих, экстремистское сообщество действует нелегитимными методами (восстания, перевороты, террор) и тем самым подвергает своих членов реальной угрозе гибели или изоляции.
Экстремистское сообщество не может быть адекватно понято и описано только с позиции регулярного мира. Понимание экстремизма доступно только экстремистскому сознанию. Экстремистское сообщество должно быть понято изнутри и описано как всякое иное человеческое сообщество со своим специфическим языком, картиной Мира и системой ценностей. В противном случае изучение экстремизма подменяется его пропагандистской дискредитацией, мешающей адекватной оценке как его носителей, так и того места, которое занимает экстремизм в социокультурной системе.
При ближайшем рассмотрении оказывается, что экстремистские идеологии и практика оказываются привлекательными для многих творческих, интеллектуальных и активных людей. Этот феномен становится понятным, если вспомнить, что предлагает человеку любая экстремальная зона - восстановление мира возможностей в противовес уже состоявшемуся варианту - одному из множества возможных. Соблазн создать новый мир взамен существующего, но не этим - творческим и активным - человеком созданного, бывает трудно преодолимым для указанной части людей, становящихся идеологами, организаторами, а зачастую и исполнителями различных экстремистских акций.
Шанс на реализацию потребности в создании нового, иного мира проливает свет и на то, какое место занимают экстремистские сообщества в государстве и культуре. Располагая радикально иными и неприемлемыми для регулярного мира идеями и планами, экстремистское сообщество создает резерв возможностей для общества, переживающего катастрофу. Катастрофу - необратимый распад всей социокультурной системы следует отличать от кризиса, который разрешается силами самой регулярности за счет смены элит или прихода к власти легитимной, системной оппозиции. Экстремисты приходят к власти, когда исчерпываются все потенции регулярной зоны и, погрузив все общество в экстремальную зону, создают новую регулярность (рис.3 и 4).
Таким образом, экстремизм, представляя собой опасное и нежелательное явление для любого общества, оказывается его необходимым компонентом с точки зрения позиции, надстроенной над процессом смены обществ, понимаемых как единое связное процессуальное целое. В этом заключается глубокая парадоксальность феномена экстремизма - с ним необходимо бороться любой регулярности, которая хочет продлить свое существование и, вместе с тем, экстремизм необходим на случай социальной катастрофы как тот фактор, который восстановит общество на новой основе.
Предлагаемый взгляд на проблему экстремизма не может служить руководством к действию правоохранительных органов - их задача как раз и заключается в сохранении существующей регулярности. Но экстремолог должен совместить в своем сознании одновременно парадоксально сочетание неприемлемости экстремизма для локальной регулярности и понимание его необходимости (в качестве своего рода запасного парашюта) для более широкой метарегулярности.
Экстремолог должен сам быть экстремистом, иначе он не поймет экстремизм изнутри и не будет располагать экспертным знанием предмета своего изучения. Но не только экстремистом, иначе у него не было бы потребности в формировании не только прямого знания экстремальной зоны, но и знания об экстремальной зоне. Статус собственно экстремолога, т.е. специалиста, изучающего жизнь и закономерности динамики экстремистских сообществ, он получает только в регулярном мире, принадлежа ему какой-то своей частью и принимая законы и ценности регулярного мира. Именно у регулярного мира есть потребность в знании и понимания феномена экстремизма. При этом экстремолог не есть агент регулярности в экстремальности, он принадлежит обоим мирам и обладает преимуществом понимания их обоих.
Такой подход дает возможность занять некоторую метапозицию, с которой видится стратегическая необходимость наличия экстремистских ресурсов в обществе и определяются рычаги воздействия на развитие сложной социокультурной метасистемы, в включающей в себя и регулярный и экстремальные аспекты. При наличии такого взгляда мы получаем шанс не только какое-то время избегать катастрофы социальной системы, но и управлять поведением регулярно-экстремальной метасистемы в условиях катастрофы и тем самым сохранить преемственность прежних и радикально новых форм социальной и культурной жизни (рис.5).
Можно говорить об экстремистских ресурсах общества, понимая под этим наличие в политически маргинальных слоях различных радикальных и, может быть, экзотических идей и планов. Общество с такими ресурсами оказывается более устойчивым, чем то, которое ими не располагает. Но для того, чтобы эта устойчивость могла быть относительно безболезненно реализована и экстремистские ресурсы использовались по назначению, необходимо разрабатывать систему подготовки специфического слоя элиты, способной такому метауправлению или, по крайней мере, не бояться рассмотрения спорных и, может быть, не всегда "политкорректных" тем.
